- Знает-знает, и папу за отросшие корни накажет, - послышался хриплый женский голос, и Макс, подняв голову, увидел сонное, довольное личико любимой, которая, протянув правую руку, коснулась волос на его макушке.
-Упс, крошка, папка спалился, - добавил он, бросая взгляд на животик, а потом, приподнявшись, коснулся горячих губ Риты в нежном поцелуе. - Доброе утро, любимая, а я так хотел, чтобы ты еще поспала.
- Поспишь тут, когда внутри тебя пинается человечек, - наигранно пожурила она малыша, с нежностью погладив живот.
- Вот проказница, а я уговаривал ее дать тебе поспать, - мужчина пробрался рукой под маечку к пышной груди и пальцами аккуратно сжал сосок, тут же свернувшийся в тугую горошину. - Ты стала еще красивее…
- Не ври, так и скажи, что тебе нравится моя грудь почти четвертого размера, но огорчу тебя, любимый – это ненадолго.
- Там сейчас молоко?
- Да, для нашего малыша.
- Я, конечно, не дурак, о многом слышал, но когда вот так, сам через это проходишь, эмоции просто зашкаливают.
- Верю, Макс, верю. А ты мне говоришь «хотел, чтобы ты поспала». Как я могу спать, когда малыш внутри меня танцует? - счастливо говорила Рита, смотря в глаза мужчины, который подарил ей любовь.
- Да, я могу только представлять, каковы твои ощущения, ибо сам кайфую, когда рукой чувствую толчок.
- Максим, - как-то совсем тихо позвала девушка и рукой коснулась крепкого плеча…
- Да?
Маргарита взяла его руку и приложила к животу, где именно сейчас ее уже несколько раз ребеночек знатно пнул ножкой.
- Боже, - радостно вздохнул Макс и носом уткнулся в бок любимой, ощущая то же самое под своей рукой. - Родная, мне иногда кажется, что я заплачу…
- Ради такого и мужчине не грех плакать, - ответила она и довольно потянулась, наслаждаясь приятными поглаживаниями мужчины по животу. - Ты сегодня не едешь на работу?
- Еще не знаю, не хочу пропускать и минуты того, что может учудить наша кроха.
- Эх, папочка, - снова взлохматила ему волосы на макушке. - А мы ведь даже еще не родились. Помоги, - попросила она, намереваясь встать с кровати.
Максим поспешил на помощь, придерживая девушку за поясницу, и поднялся вместе с ней, помогая надеть шелковый халат, который едва мог сойтись на животе.
- Когда родится, я вообще не смогу отойти от вас, - ответил он и надел спортивные штаны. - Тебе помочь в ванной?
- Нет, спасибо, душ попозже примем, я пока сама справлюсь.
- Хорошо, а я вам блинчиков приготовлю, только быстро умоюсь внизу.
- А можно мне с брусничным вареньем?
- Будет исполнено, - и, улыбнувшись, Макс открыл дверь, собираясь выйти из спальни.
- Максим, - остановила его Рита, и он оглянулся. - Мы любим тебя.
- И я вас люблю, - они глянули друг на друга с улыбкой и скрылись каждый за своей дверью.
А уже через полчаса Цветочек удобно устроилась в кресле на излюбленной террасе, подложив под спину маленькую подушечку и с удовольствием откусывая блинчик, политый брусничным вареньем, и запивая ароматным чаем. Еще с середины апреля они встречают каждое утро на свежем воздухе. Только если еще зябко, тогда они кутались в плед, но сейчас свободно наслаждались теплом в короткой одежде, что, в принципе, не было удивительным. Жаркая пора в Украине наступала еще в мае, и могла продлиться едва ли не до конца сентября, поэтому сейчас пара могла вообще не думать о погоде, середина июня радовала, как нельзя кстати. Только вот днем здесь уже не посидишь, иначе можно получить солнечный удар от сорокаградусной жары.
- Любимый, снова помоги, - попросила девушка, протягивая свою тарелочку и чашку, а Макс, быстро отставив чашку с кофе, забрал из ее рук посуду, а потом снова помог встать на ноги. - Я сейчас… Ой, малышочек, подожди, мамочка же не добежит… - услышал мужчина издалека, и только улыбнулся, понимая, куда сбежала Маргарита. В последнее время ребенок давил ей на мочевой, и она часто бегала в туалет, а вот возвращалась довольная и счастливая, но иногда ненадолго. Бывало так, что она могла раза три сбежать, а по возвращению опустить глазки в пол и смущенно улыбнуться, мол «это не я, все вопросы к Максимычу».
Как же Вишневский любил эти моменты, да он вообще любил каждый момент, связанный с его Цветочком. Все так круто поменялось в его жизни, и он был безмерно благодарен Богу за такой невероятный подарок в виде его любимой и малыша, который скоро родится.
А еще Макс удивлялся, как Рита может выглядеть так сексуально, будучи в положении, ему казалось, что она ни капельки не поправилась, не считая необъятного живота. Да, грудь стала больше, по понятным причинам, а вот ноги по-прежнему стройные и красивые, единственное - она жалуется на их усталость, и мужчина старается каждый день делать массаж.
И вот сейчас она осторожно ступает этими самыми ножками в тапочках, в коротеньких шортиках и, довольная, буквально плывет к нему, а точнее сказать - к своим блинчикам, которые она ест практически через день.
- Что? – спросила девушка, оказавшись рядом, и не понимая причину его улыбки.
- Любуюсь, - довольно пропел в ответ.
- Фи, я тут, как колобок, качусь, а он любуется, - ответила, осторожно присаживаясь обратно в кресло.
- Ничего ты не понимаешь, женщина, - наигранно грозно произнес он и допил свой кофе, отставляя чашку в сторону.
Вот так проходило практически каждое утро – весело, нежно, счастливо и непринужденно. Все было отлично, они часто выходили гулять, ездили к родителям, к отцу Риты, или те заезжали к ним на пикник. С каким-то особым благоговением ожидали рождения ребенка все родственники Вишневских, одаривая девушку любовью и заботой и таки, наконец, дождались этого события.
В конце июля, за день до назначенного срока, Максим отвез Риту в роддом, объяснив ей, что ему будет так намного спокойнее. К тому же, палата была платная, ВИП, и он мог спокойно там находиться, сколько пожелает, тем более - учитывая ту сумму, что он отвалил больнице. И мужчина не прогадал со своими переживания, потому что к вечеру, когда Марго отдыхала, у нее отошли воды, и уже через три минуты ее отвезли в родзал.
Одному Богу известно, как переживал Макс только от одного вида, когда Рита морщилась от схваток, он хотел забрать себе хоть каплю боли. А вот во время родов крепко держал за руку и вытирал пот с лица - своего, ибо волновался, как мальчишка. Ему было так жалко свою девочку - она сжималась, кричала от боли, а он ничего не мог с этим поделать, да и прежде знал, на что шел. Им, главное, сейчас родить, а потом он будет благодарить любимую всю жизнь за такой ценный подарок, который она ему преподнесет вскоре.
Еще с самого начала он решил, что будет присутствовать при родах, и всеми мыслями поддерживать Цветочка, ведь ей так важна была его рука в ее ладони, она сильно сжимала ее, но чувствовала себя спокойнее. А когда они услышали первый крик малыша, Рита, казалось, сжала руку еще сильнее, просто не веря в реальность происходящего, и уже через несколько минут на ее грудь положили крохотный теплый комочек, который негромко возмущался и дергал ручками и ножками в разные стороны.
